ВОЗМУТИТЕЛЬНОЕ НАСИЛИЕ

«В последнее время газеты пестрят фактами подлого насилия над женщинами. Из всех углов России пишут о самой ужасающей разнузданности диких инстинктов и зверских страстей, проявляемых в отношении несчастных женщин», — писал «Смоленский вестник» в 1903 году и приводил следующий пример.

На второй день Пасхи в городе Екатеринославе горничная чиновника Рейпото-Дубяго, Мария Дохова, в 9 часов вечера возвращалась с качелей и, не зная дороги, обратилась к стоявшему на улице ночному сторожу с просьбой показать ей путь на Ульяновскую улицу. В это время к ним подошел контролер коммерческой артели Иваницкий и приказал сторожу отправить девушку к себе на квартиру. Сторож взял ее за руку, и со словами: «Идем, я отправлю тебя домой» — завел в какой-то двор. Потом они спустились в подвал большого каменного дома, и сторож велел ей ждать. В этом подвале сидела какая-то молодая женщина, и возле нее стояло несколько бутылок водки. Дохова подумала, что это — жена сторожа и обратилась к ней с просьбой отправить ее домой, но ответа не последовало. Женщина была смертельно пьяна.

Примерно через час в подвал явились: околоточный надзиратель Волохин, контролер коммерческой артели Иваницкий и еще какой-то парень в форменной одежде. Первым к девушке стал приставать Волохин, а когда она стала сопротивляться и кричать, то все бывшие в подвале мужчины стали ей угрожать, что если она не отдастся им добровольно, то они ее зарежут. На отчаянные крики девушки никто не явился, и всеми присутствующими «над нею было совершено гнусное насилие», после чего несчастную вытолкали во двор.

Распоряжался в подвале околоточный надзиратель Волохин. Сколько времени жертва провела в подвале, она не помнила, но отметила, что когда какой-то солдат прибежал на ее крики, то его появление заставило всю компанию насильников разойтись. Выбравшись из подвала, она почти в бессознательном состоянии упала возле крыльца. Дальше она помнит, что к ней подошел уже другой ночной сторож и повел ее куда-то мимо солдатских казарм в какую-то квартиру, «где над ней опять было совершено насилие». Под утро на ее крики сбежались люди, и объяснили ей, что она находится в доме Козьминой по Гимнастической улице, успокоили и отправили в полицейскую часть. В полиции ее стали уговаривать, чтобы она помирилась со своими обидчиками, говорили, чтобы она уходила из города, и писали какие-то протоколы. Как поступить, Мария не знала, пока не приехала ее мать и не подала градоначальнику жалобу. Тот сразу распорядился назначить следствие во главе с судебным следователем Ольшанским.

Благодаря его усилиям нашлись и свидетели. Как оказалось, бедную Машу сторож заманил в подвал дома Захарьина. В этом доме проживала жена штабс-капитана Луста. Ночью она услышала душераздирающие крики и разбудила мужа, который послал своего денщика узнать, в чем дело. Подойдя к подвалу, из которого раздавались крики, денщик хотел туда зайти, но околоточный надзиратель Волохин не пустил его туда, сказав, чтобы тот не лез не в свое дело. Денщик вынужден был ретироваться — полиция, как-никак. Через некоторое время жена капитана опять услышала крики и вторично послала денщика посмотреть, в чем там дело. Возвратившийся денщик сказал ей, что во дворе стояла и плакала какая-то девушка и что он прогнал ее со двора.

Нашлись и другие свидетели. По словам жильцов дома Козьминой, супругов Куницких, они рано утром услышали душераздирающие крики и вышли на крыльцо. Около ворот стоял ночной сторож. На вопрос супругов — что случилось? — он ответил им, что это не их дело, и вообще посоветовал идти спать. Однако супруги этим ответом не удовлетворились и побежали за соседями. Когда же на крики во двор вошли несколько солдат, то из квартиры ночного сторожа вышел какой-то молодой человек, сел на извозчика и уехал. Это был контролер коммерческой артели.

Околоточного надзирателя Волохина допросили на предмет причастности к изнасилованию, однако тот все отрицал. По его словам, он всю ночь находился в квартире своего товарища на Елисаветградской улице и об изнасиловании случайно узнал лишь под утро. Но его показания были опровергнуты разными людьми, которые видели Волохина ночью около дома Захарьина в компании с контролером коммерческой артели Иваницким и неким Мишкой, на голове которого красовалась форменная фуражка.

Судебный следователь Ольшанский также допросил ночных сторожей Лавриненко и Колесниченко. Ночные сторожа, молодые парни 19 лет, указали на околоточного надзирателя Волохина как зачинщика изнасилования. При повторном допросе Волохин давал сбивчивые показания, а потерпевшая Дохова опознала в них насильников (Иваницкий успел скрыться из города).

«Дело о возмутительном насилии над Машей Доховой передано в суд», — писала газета. Невероятным в этом деле было то, что в насилии принимал участие околоточный надзиратель, который сам должен был стоять на страже закона.

ГРАБЕЖ С НАСИЛИЕМ И ЗВЕРСКОЕ УБИЙСТВО СТАРУХИ

Иногда случаи изнасилования сопровождались грабежом. Вернее, грабеж сопровождался насилием. Так, в городе Мелитополе ночью весь дом богатой домовладелицы Ирины Калашниковой, проживавшей на Большой Знаменке, был разбужен громким стуком в дверь. На вопрос, что угодно и кто стучит, неизвестные ответили, что им нужна хозяйка. Когда домашние отказались отпереть дверь, то грабители взломали окно и пробрались в дом. Их было двое. Подойдя к сильно испугавшейся хозяйке, они потребовали от нее денег. Иначе, угрожали они, ее убьют. Калашникова не сопротивлялась и беспрекословно вручила неизвестным все свои деньги — около 200 рублей. Однако одними деньгами гра-бители не удовлетворились и, затащив свою жертву в спальню, «по очереди совершили над ней насилие». Завершив свое гнусное дело, грабители скрылись.

«Пока поиски их ни к чему не привели, хотя, по слухам, полиции удалось напасть на след грабителей. От сильного потрясения и испуга Калашникова заболела», — писала газета «Приднепровский край» в марте 1910 года.

Значительно реже случаи изнасилования в те времена сопровождались убийствами. И не из-за того, что жертва не опознала насильников, а так, из озорства. Сегодня так поступают с беззащитными бомжихами. Такое случилось, например, в Екатеринославе в ноябре 1902 года. В один из трактиров в предместье города — Чечелевке, где проживал преимущественно мастеровой люд, около 8 часов вечера вошла старуха и, купив маленькую бутылку водки — «сотку», здесь же начала жадно пить ее. В это время в трактире находилась компания, состоящая из четырех молодых парней. Один из них подошел к старухе и заговорил с ней. Вскоре все парни вместе со старухой вышли из трактира. Около 11 часов вечера железнодорожный сторож заметил, как несколько человек тащат какую-то женщину под арку моста. По телефону сторож дал знать жандармам, что возле моста «происходит что-то неладное». Когда жандармы и несколько сторожей прибежали к арке моста, то увидели, как несколько человек разбежались в разные стороны. Жандармы погнались было за ними, но поймать никого из убегавших не удалось, однако во время погони один из сторожей опознал одного из местных парней — некоего Потрясова. Когда жандармы и сторожа вошли в арку моста, то увидели лежавшую без чувств старуху. Ее тело представляло одну сплошную рану. Лицо было обезображено. Кроме того, над несчастной «было совершено гнусное насилие». Чуть живой ее привезли в больницу, где она вскоре умерла.

Федор Потрясов, один из участников преступления, которого удалось опознать во время погони, жил в Тесном переулке. Когда полиция вошла в его комнату, то в ней находились все четыре парня, которых сейчас же арестовали. Однако они не сознавались ни в убийстве, ни в насилии. На следующий день один из задержанных, Зинченко, рассказал, что действительно двое из его товарищей «увлекли под мост старуху», где изнасиловали ее, но в ее убийстве он не принимал никакого участия: так был сильно пьян. А если бы не был пьян, что тогда?

Как известно, пьянка никогда до добра не доводит, особенно когда в ней принимает участие женщина. Такие выпивки порой заканчиваются непредсказуемыми последствиями.

Трое местных жителей села Черниговка Екатеринославской губернии в феврале 1910 года встретили на базаре знакомую им женщину и пригласили распить с ними «отечественную». Дама была не прочь выпить и согласилась на их предложение. Когда она выпила настолько, что совершенно захмелела, эта троица захотела увести ее в укромное место «с целью изнасилования». Вначале женщина сознавала, куда ее ведут, но когда насильники приступили к «делу», она подняла крик, на который сбежалась масса народа — день-то был базарный. Насильники пытались скрыться, но им это не удалось — толпа разгневанных крестьян окружила их тесным кольцом. Начался страшный самосуд. Сначала их били кулаками, потом ногами, а затем чем попало и по чему попало. «В результате все трое избиты до неузнаваемости и до потери сознания. Положение их опасно», — сообщала газета «Приднепровский край».

«Вот и верь после этого людям», — наверное, думала дама, а ведь ребята поначалу казались такими милыми людьми… Даже выпить предложили…